Сказка о рыцаре, драконе и принцессе

   
   Рыцарь остановился у переправы.

   Речушка была неширока и вся заросла тиной. Верхом такую вброд перейти раз плюнуть, но конь рыцаря пал на прошлой стоянке, а вокруг как назло ни души - даже хутора завалящего нет, чтоб какую-никакую клячу нанять. Сразу видно, драконова работа. Все пожег и порушил, ни единого человечка не оставил. Правда, следов пожарищ тоже не видать... Видно, все же сами ушли, и добро свое унесли. Ладно, он затем сюда и пришел - дракона убить, народ здешний от злой напасти освободить, на принцессе жениться и награду с её папаши-короля стребовать не забыть. И вот - до дракона рукой подать, а не переправиться рыцарю в доспехах, да без коня.
   Побрел закручинившийся рыцарь вдоль берега, несколько шагов сделал - глядь, шалаш, а рядом лодка. Хвать рыцарь лодку на радостях и к воде потащил. А лодка к деревцу привязана, из шалаша же старичок выглядывает и так укоризненно пальчиком грозит.
   - Вроде рыцарь, при мече и доспехах, а у старика последнее добро тащишь. И не стыдно?
   Покраснел рыцарь, но от своего не отступает:
   - Я не тащу, я... как его там... арендую! Я пришел биться с вашим драконом и вас освободить, жизни своей не жалея, а тебе, старик, какой-то лодки жалко!
   Наморщил старичок брови.
   - С каким-таким драконом?
   - Как с каким! - возмутился рыцарь. - Тем самым, что ещё королевскую дочку унес. И вас всех, местных, затиранил. Сколько еду, ни единой живой души не видал, ты, старичок, первый. А вот убью дракона, так сразу жизнь ключом закипит. Так что давай, папаша, лодку.
   - А-а... - протянул старичок. - С этим... - И посмотрел на рыцаря внимательно. - Но лодку не дам. Сам переправлю. А то знаем мы вас, арендаторов...
   Отвязал старик лодку, на воду столкнул, рыцарю забраться помог. Пара гребков - и уже другой берег.
   - Ты, это... - замялся рыцарь, - здесь меня подожди. Мне ж ещё обратно ехать, да ещё с принцессой. Ты не боись, я мирное население в обиду не дам. Ежели что, спрячься под лодкой...
   - Да я не боюсь, - отмахнулся старичок. - Ты, главное, с пути не сбейся - видишь тропинку? Вот по ней и иди, выйдешь прямо к драконовой пещере. А я посижу, подожду...
   Уселся возле лодки и пробурчал в бороду:
   - Грех на такое дело не посмотреть...
   Но отошедший рыцарь его уже не слышал.
   Тропинка была еле видна в густой траве, но вела прямо, и не успело солнце подобраться к горам на горизонте, как рыцарь вышел к пещере. Пещера как пещера, вовсе не большая и не зловещая, рядом полянка, заросшая веселенькими цветочками, и ручеек. Может, даже тот, из которого вытекала давешняя речушка. У ручейка старуха белье стирает, и на рыцаря глаз скашивает. А тот уже было сунулся в пещеру, да вспомнил старика с лодкой, и решил сначала у старухи спросить. Вдруг это её пещера, а не драконья? Визгу-то будет, сунься он без спросу...
   - Э, бабуля... - подошел, помялся, потом вспомнил про хорошие манеры и стащил с головы шлем. Старуха отжала какую-то тряпку, бросила её в корзину, и выпрямилась, подбоченившись. - Пришел я, значит, вашего дракона убить. Это его пещера, или я адресом ошибся?
   - Пещера-то его, - пробурчала старуха, уставившись на рыцаря весьма недружелюбно. - А ты-то чего его убивать явился? Чем он тебе насолил? Или ты буйный? Ступай-ка отседова подобру-поздорову, а то как сейчас возьму сковородку...
   - Ка-ак это чего? - рыцарь аж заикаться начал от неожиданности. - Так ведь дракон! Жгет, убивает, девушек ворует! Принцессу вот украл! Король за него награду назначил, полцарства, и руку принцессы!
   - А-а... Руку принцессы захотел... Ну вот, пожалуйста, бери, - и протягивает свою, скрюченную и морщинистую. А на оторопелое лицо рыцаря усмехается беззубо: - Было, было. Все так и было, рыцарь. Только давно. Уж больно долго ты шел.
   Мокрые тряпки пришлись весьма кстати - рыцарю ко лбу прикладывать. Привалила старуха его к дереву, компресс сделала. Открыл рыцарь глаза, посмотрел слегка ещё мутным взором на старуху, а потом на свое отражение в блестящем шлеме. Так ведь и сам... Усы седые, голова лысая, щеки морщинистые...
   - Так ведь... - начал оправдываться заплетающимся языком. - Сначала война была. Не до дракона. Потом решил я образование получить - нельзя же на дракона неучем идти... Стал магистром драконоведения. Потом решил карьеру сделать. Простой рыцарь-то может дракона убить, а вот как потом к королю подступиться, чтобы награду получить... Надо было все заранее предусмотреть...
   - Вот и предусмотрел, - вздохнула присевшая рядом старуха. - Только одного не учел. Дракон жив ещё, только совсем старый стал, никого не жжет и не обижает, я его кашкой кормлю, он беззубый и на живот мается. Не надо его убивать, жалко животное. Народ, что поразбежался, в дальних краях осел, назад все одно не вернется. Папаша мой умер давно, поди, так что никакой тебе награды не будет. А хочешь жениться - женись, я не против.
   Подумал рыцарь, подумал, и решил-таки жениться. Ну не зря же на дракона ходил? Потом старушка вполне себе ничего, боевая, и глаза блестят. И, наконец, из пещеры выполз дракон, глянул на рыцаря и издал нечто между рычанием и пуканьем. Дело и решилось.
   Сыграли свадьбу, мед-пиво пили, у рыцаря оно все больше по усам текло и за шиворот затекало. Дракон был посаженным отцом, в свидетели пригласили старичка-перевозчика. Тот все так у лодки и сидел, ждал, когда ж битва-то начнется. Узнав, что все уже кончилось, дракон жив, а принцесса за рыцаря замуж идет, вздохнул:
   - Уж сколько я к ней не подкатывал, все ни в какую... Повезло тебе, парень.
   Тут рыцарь совсем собой возгордился. И впрямь, повезло.
   И жили молодые в любви и согласии и умерли в один день - через три месяца. Дракон их надолго не пережил и с тоски подох.
   А перевозчик, всех их схоронивши, запер свой шалаш, потом сел в лодку и поплыл, ища страну, где ещё не перевелись рыцари, принцессы и драконы.