О Брате и Брате-2.

Не брат ты мне.

Такое ощущение, что мы всё забыли.

А мы ведь всё помним.

Сначала был «Брат». Потом был «Брат — 2».

Явился Данила Багров — как символ национального характера, мужества, ленивой, но одновременно стремительной агрессии, готовности вписаться за своих, простоты, глубины, самоиронии.

Откуда в 90-е великий Балабанов мог это предвидеть?

Брат был огромным авансом всем нам.

Данилы ещё не существовало в природе.

Попутно Балабанов поставил под сомнение легитимность новорусского богатства (герой Маковецкого), патриотизм спортивных любимцев — походя подчеркнув их непробиваемую меркантильность (этот самый хоккеист, не помню как зовут, который пожаловался, что Данила не все деньги ему принёс). Более того, режиссёр показал, что русский человек может пешком дойти до самой высокой американской власти и никакие спецслужбы эту непобедимую Америку не спасут.

На тот момент всё это было полным блефом, сказкой. Да и сейчас сомнения остаются, но уже меньше сомнений.

И, конечно же, все мы помним совершенно издевательские портреты «бандеровцев» (там же ж Сашка Билый впервые явился нам!), и, вошедшее в поговорку: «А вы ещё за Севастополь ответите!»

Но мы не про фильм, мы про другое.

Это ведь было не просто кино — это был отличный рок-н-ролльный удар по мерзейшей «попсе», заполонившей в 90-е всё.

Бойцы рок-н-ролла, совсем недавно собиравшие стадионы и перемещавшиеся по стране с таким видом, словно они «лично отменили Советскую власть» (выражение Бориса Гребенщикова) стремительно сдали к моменту появления «Брата» свои позиции.

За исключением полутора имён, рок-музыку почти не слушали, она — но на сей раз против своей воли, — снова ушла в андерграунд. Её туда загнали певички в трусах и певцы в перьях.

Балабанов сделал по сути невозможное — составив мощнейший саундтрэк к обоим частям «Брата» — он снова вывел русский рок на свет.

Продажи дисков «Нау» повысились, наверное, в сотни раз: кто ж тогда мог это сосчитать — в эпоху тотального пиратства. Но я сам помню эти вдруг возникшие очереди за кассетами Бутусова — которых не было со времён «Князя тишины». О, как я тогда мысленно издевался над этими неофитами! Я-то слушал «Нау» с середины 80-х, а эти кино посмотрели и прозрели, побежали.

Речь, конечно, не только про «Нау» — тогда подряд, с пылу с жару, выпустили несколько сборников «Брат» и «Брат — 2» — с песнями, которые вошли в фильмы, и которые не вошли, но должны были войти.

«Смысловые галлюцинации» с лучшим по сей день их боевиком «Вечно молодой, вечно пьяный» переместились на стадионы, «Крематорий» с «Катманду» обрёл попутный ветер в чуть на тот момент уставшие свои паруса; да кого там только не было — в числе прочих и Михаил Борзыкин с песней «По пути в Чикаго».

Песни из дилогии Балабанова рвали ротации «Нашего радио», и никто не помнит, чтоб Миша Козырев, в то время глава радиостанции, как-то по этому поводу печалился.

Опечалились многие из названных гораздо позже.

А именно: в течение прошлого года.

Ну, когда брат Данила вылез из-под погребших его камней и вдруг очутился сначала в Севастополе, потом на Донбассе, а сейчас вроде в Сирию собрался; хорошо хоть не на самую высокую американскую башню пешком.

Мы могли видеть Данилу в донецком аэропорту, он всё так же улыбался, снаряжал магазин и читал своё: «…в поле каждый колосок… это всё моё, родное…»

Он ничего не делал нового, он вёл себя точно так же как в фильме Балабанова. Так, как обещал.

В итоге я совсем не понял, почему наши рок-идолы так удивились всему происходящему.

Мы ведь помним обескураженное лицо Вячеслава Бутусова, когда он в компании нескольких рок-идолов, в самом начале крымской и донбасской истории, что-то говорил о мире.

Бутусов — великий человек, автор нескольких великих песен, и эти песни, пока люди поют на русском языке, никогда не забудутся.

Но Бутусов действительно, когда его песни звучали в «Братьях» думал, что всё это пост-модерн? Что всё это как бы игра? Как бы в шутку?

Но Балабанов не говорил, что он шутит. Я и закадрового смеха в фильме не слышу. Может, забыли записать?

А эти замечательные интервью Михаила Борзыкина из группы «Телевизор» — которого наша «прогрессивная» пресса не помнит годами и десятилетиями, но вдруг вспоминает, когда надо поперчить и пропесочить что-нибудь.

Он был нужен в те дни, когда бурлила и поплёскивала Болотная, и вот теперь его опять реанимировали.

Как же ж, Михаил у нас сочинил песню «Прости нас, Украина», каков оригинал.

Кого «нас»? Группу «Телевизор»?

На днях вышли очередные откровения Михаила, которые, кстати сказать, тут же перепостил в своих блогах его тёзка Козырев.

И речь в этих интервью всё о том же, можно было не читая угадать.

Патриотизм, конечно же, придумали негодяи, которые используют толпы для своих целей. «Я вообще пацифист» — говорит Михаил.

Меня во всех этих историях всегда трогает одно: а когда люди такие вещи произносят, они действительно отключают критическое мышление? Или оно у них никогда не включалось?

Потому что тут сразу возникает вопрос: а патриотизм на Украине тоже придумали негодяи? Или, может, там нет патриотизма? А патриотизм в США?

А пацифистом надо только в России быть? А больше нигде не надо?

А оппозицию и борьбу за свободу, в том числе Майдан, или Болотную — тоже придумали негодяи?

Я, впрочем, ответ знаю: негодяи придумали только патриотизм в России. В приличных странах негодяи не при чём. Они, конечно, иногда появляются и там, но вообще… это, как правило, российские провокации.

Провокации российских негодяев, если точнее.

«Если б не Россия — ничего этого не было».

Поэтому: прости их, Украина.

За Балабанова тоже, кстати, прости.

Потому что, по совести говоря, ознакомившись с картинами Балабанова, Миша Козырев должен был отдать приказ изъять все песни, звучавшие в дилогии, из ротации «Нашего радио».

Борзыкин, который отдал свою песню на сборник «Брат 2», должен был воскликнуть:

— Мою песню? В это позорное кино? Пошли вон! Патриотизм придумали негодяи! Я вообще пацифист! И не смейте тронуть Севастополь! Слава Украине!

Многие, да собственно все рок-музыканты, поучаствовавшие в той истории, должны были тогда себя подобным образом повести. Но не повели.

Или хотя бы сейчас написать совместное письмо с просьбой вырезать их песни из фильмов и одноимённых сборников. Но не пишут.

Они же очень часто уверены, что всё по приколу, что они просто песенки поют, и какой же с них спрос — да никакого.

«А про чё кино-то было?»

Никто ничего и не спрашивает с них. Но всё, увы, всерьёз. Всё по-настоящему, я сам видел.

Хотя, справедливости ради, приведу и другой пример.

Недавно общался с лидером группы «Крематорий» Арменом Григоряном, который, в целом, долгое время был настроен по отношению к российской власти, как и многие из нас, весьма строго.

Естественно, я спросил: Армен, вот смотрите, был такой фильм «Брат», а после сняли его продолжение «Брат — 2», и там звучала в числе прочих ваша песня, которую вы до сих пор с огромным успехом исполняете на концертах… Послушайте, а вас не пугает, что кинематографическая реальность Балабанова — стала просто реальностью? Не пугает, что брат Данила Багров — пришёл?

Григорян мгновенно, словно ожидал вопрос, очень спокойно, со своей фирменной улыбкой ответил:

— Нет. Не пугает.

Взрослый человек, что сказать.

Захар Прилепин